О горизонтальной мобильности ученых тел

olnud пишет (процитирую полностью):

Вырождение научных кадров

В лаборатории сотрудники делятся на две части: те, кто заканчивал местный вуз (это все, кто моложе 40 и некоторые, кому за 50)), и те, кто заканчивал МГУ, ЛГУ и прочие европейские вузы (это многие, кому за 50). Самому молодому «неместному» сотруднику в лаборатории - 50 (и то же в институте). Пройдет еще 20 лет и институт будет полностью состоять из выпускников 3-4 дальневосточных вузов. Это печалит. Мне рассказывали, что подобная «деградация» произошла на одной из кафедр МГУ: там долгое время (и до сих пор) в аспирантуру брали только москвичей. Когда фирма «Данон» попросила их прислать штаммы бифидобактерий, то из 40 присланных штаммов треть вообще не относилась к бифидобактериям. Увы, нынешняя обстановка РФ не способствует полиморфизму научных кадров, а периферию и вовсе ставит в условие вырождения.

Интересно. Несмотря на то, что историкам и социологам науки необходимость развития механизмов горизонтальной мобильности в Российской науке стала ясна еще в середине 1990-х гг. (и несмотря на осознание проблемы «на [некоторых] местах»), ни один реформаторский проект, даже от научной оппозиции, не включает их. Все борются только за реструктурирование системы финансирования при сохранении существующих схем кадровой динамики и горизонтальной мобильности. Куда у людей девается голова? Быть может, это связано с тем, что все реформаторы сидят в Москве, Новосибирске и Питере, где центростремительная мобильность из регионов и постоянный отток за границу создает иллюзию ее наличия вообще? Или с тем, что, по большому счету, всем наплевать на то, как ситуация будет развиваться в долгосрочной перспективе?

Это я безо всякой связи с разборками вокруг РФФИ, который при новом уставе, за который будут голосовать завтра (будут ли против?), может значительно деградировать.